Хватит потрясать пустозвонством
Нынешний год для Русского духовного театра «Глас» – юбилейный. 25 лет прошло с того знаменательного дня 24 апреля 1989 года, когда в храме Покрова Божьей Матери в Филях (тогда – филиал музея Андрея Рублёва) состоялось первое выступление «Гласа». Был показан спектакль под названием «Светлое Воскресение», который в хорошем смысле стал шоком для зрителя. Впервые со сцены звучали тексты Евангелия, произносились отрывки из книги Иоанна Кологривова «Очерки по истории Русской Святости» и духовной прозы Н.В. Гоголя. Такого ещё не было. В советское время слово о Боге со сцены не звучало никогда …
В преддверии 25-летия мыслями о театре «Глас» и о театральном процессе в России поделился его художественный руководитель, заслуженный деятель искусств РФ Никита Астахов
– Что для вас лично эти 25 лет?
– Для меня и для заслуженной артистки РФ, директора театра Татьяны Георгиевны Белевич (моей супруги, с которой мы создали театр) – это путь постоянного духовного познания. Путь кропотливого, но одухотворённого формирования, созидания, развития дееспособного, уникального театрального организма. Без ложной скромности: такой театр, как «Глас» – единственный не только в стране, но и в мире.
Рано или поздно наступает пора подведения предварительных итогов. И 25-летие – повод для этого. Сегодня в государстве становится «модным» процесс смены творческих поколений или, если говорить иначе – процесс «оптимизации». Сегодня судьба опытных руководителей большинства театральных коллективов зависит от позиции заметно омолодившихся управленческих кадров органов культуры города Москвы. Они очень активны в плане смены руководителей в театрах. Если молодое руководство культурой будет и дальше продолжать жёсткую позицию, то есть постарается распроститься даже с теми, кто ещё и хочет, и может, и, главное, умеет работать, но по возрасту перешагнул уже пенсионный рубеж, то, наверно, театральное пространство сузится. Если же «культурные власти» отнесутся ко всему с тактом и пониманием, то театрам, в том числе таким, как «Глас», где духовный, религиозный опыт и жизненная мудрость – первооснова в деятельности, можно будет продолжать поиски и набирать обороты.
– Немного грустные мысли накануне юбилея…
– Они продиктованы нынешними реалиями…
Но всегда нужно думать о Боге. Остальное – преходяще и мелко. И все те трудности, которые сопровождают и сопровождали наш театр – ничтожны, по сравнению с тем делом, которым занимается «Глас» – служением сценическими средствами Богу.
А служение это (четверть века не шутка!) порождает много вопросов применительно к институту современного театра вообще. Куда пойдёт русский театр дальше, как он станет меняться? Не изменился ли уже до неузнаваемости? Способна ли Россия, на которую, считаю, возложена мировая идея воцерковления человека, совершить содержательный прорыв и в столь консервативном театральном деле?
Надо прислушаться к мудрым словам великого русского актёра, строителя русского театра М.С. Щепкина, который говорил: «есть серьёзная надежда на то, что театральное дело может довести до совершенства только русский человек». Так ведь собственно и случилось потом: К.С. Станиславский – тому яркий пример. Далее ученики Станиславского – Е.Б. Вахтангов, М.А. Чехов, другие, тоже заметно выделили русский театр на мировой арене… Потом Г.А. Товстоногов, А. А. Гончаров, П.Н. Фоменко…
А как же дальше? Думаю, театр (прежде всего русский) будет развиваться по духоносной линии, начатой ещё Станиславским, которую в советское время искусно вырезали из его Системы, превратив Константина Сергеевича в безбожника. Станиславский вообще на каждом шагу искажён, мы пользуемся только частью его достояния. Недавно канал «Культура», оправдывая в одной из своих передач нынешний разгул безнравственности, творящийся на театральных подмостках, апеллирует к следующей цитате великого реформатора сцены – «Я принимаю все театры за исключением скучного». Но Станиславский говорил совсем не так. Ему принадлежит другая фраза: «Я принимаю все театры за исключением скверного». Чувствуете принципиальную разницу? Это была установка Станиславского – русский театр не должен, не может быть скверным. Против того театра, который сейчас усиленно навязывается нам под лозунгами т.н. «европейского театра», авангардного театра, «антирепертуарного театра», в которых царствуют сквернословие и голая физиология, выставленные на продажу мерзости жизни – Станиславский принципиально восставал.
– Каким же вам видится театр будущего?
– У Герцена тоже есть ряд интересных высказываний о театре. Вот два из них. «Сцена – парламент литературы». И – «Сцена является церковью человеческого сознания». Какая грандиозная задача после этих слов встаёт перед людьми, которые работают в театре! Какая в них чистота мысли! Высота духа! Сцена как духовный, законодательный инструмент!
Театр не должен разрушать человеческое сознание. Нельзя строить театр на том, чтобы только взбалтывать нервную систему, будоражить физиологические инстинкты, что сплошь и рядом мы видим сегодня. Художник не имеет права ставить перед собой задачу – потрясать пустозвонством.
