“Призвание – одухотворять”

В искусстве, культуре особенно ценится что-то необычное. Может ли быть оригинальным театр, направление которого зародилось ещё в античные времена? «Конечно!» – уверенно отвечает художественный руководитель театра «Глас» Никита Астахов. Корреспондент газеты «Щит и меч» пообщался с ним о секрете успеха, несовместимом и творческих экспериментах.

– Никита Сергеевич, чем необычно ваше учреждение и какова его история?

– Оригинально оно во многом, начиная с названия – в мире нет больше духовного театра, хотя об этом мечтали некоторые религиозные деятели, от Папы Римского до наших соседей и единоверцев грузин, чей патриарх, как мне говорили, тоже этого очень хотел. У театра есть благословение российского национального духовного лидера.

При этом мы вовсе не являемся тайным подразделением Московской патриархии или составной частью церкви, да и само название «Русский духовный театр» нам присвоили журналисты. Мы лишь приняли такую формулировку, которая очень точно отвечает нашим целям и задачам. Ведь и русский театр, пришедший из Европы ещё в допетровские времена, изначально был призван не только развлекать зрителя, но и приобщать к культуре, воспитывать и главное – одухотворять. Пьесы писали даже церковные иерархи. Со временем духовность ушла на задний план, уступая место бушующим человеческим страстям, как это было принято уже тогда на Западе, где моду задавали итальянские и французские пьесы. Но русский театр хранил традиции, особую школу, ведь его задача, по мнению известного драматурга Константина Станиславского, – «искать жизни человеческого духа».

Наше с супругой Татьяной Белевич (актриса театра. – Прим. авт.) детище родилось из недр Москонцерта 33 года назад, когда мы на волне изменившей страну и законы перестройки отправились в «свободное плавание». А вот сама идея возникла, как это ни странно, в русской бане. Я парился с двумя замечательными людьми: талантливым актёром и режиссёром Александром Никулиным, ставшим потом священником, и нынешним нашим духовным руководителем московским протоиереем Георгием Докукиным. Тогда в СССР готовились отмечать тысячелетие Крещения Руси, и многие деятели культуры были охвачены этим порывом. Идея показалась даже по тем временам весьма смелой – создать театр на русских самобытных духовных основах. А какие они? Ещё Достоевский чётко ответил: евангельские! Вот и нам захотелось связать слово Божие и… лицедейство, что казалось несовместимым.

Тем не менее работа закипела, вскоре появился первый полноценный спектакль «Светлое Воскресение». В нём удалось соединить великого Гоголя, взяв его «Выбранные места из переписки с друзьями», Евангелие от Иоанна и церковные песнопения. Премьера стала настолько неожиданной для тогдашнего изголодавшегося по настоящей духовности зрителя, что многие воспринимали её как священнодейство: несли к сцене зажжённые свечи, плакали, крестились или вставали в проходе на колени. Успех был полным, что показали забитые зрительные залы на гастролях по всей стране, а потом и за рубежом. Объехали почти всю Европу и никого не оставили равнодушным: избалованные европейцы раскупали билеты как горячие пирожки – такого они точно не видели. Думаю, мы показали настоящую Россию, умом которую, как сказал поэт, не понять.

– Есть что-то светское, классическое в репертуаре? Комедии, может быть?

– Конечно. Мы же русский театр, а когда наши люди не любили посмеяться, пошутить, побалагурить? В репертуаре несколько работ по произведениям отечественных писателей и драматургов. К примеру, Василий Шукшин, которого многие знают и любят. Мы собрали его произведения и условно разделили на циклы – «Шукшин в деревне» и «Шукшин в городе». У нас получились два спектакля – «Живы будем – не помрём!» и «Ванька, не зевай!». Их очень любят зрители, а я выполнил обещание, данное когда-то на могиле этого человека, – досказать языком театра то, что он, как мне кажется, не успел.

Есть у нас и другие комедийно-лирические спектакли – «Пасха на Вятских увалах» по произведениям Владимира Крупина, мелодрама по его сценарию «Люби меня, как я тебя». Но всё-таки больше тяготеем к драматургии и соответствующим произведениям русской классики. Имеются постановки по мотивам творчества Николая Гоголя («Раб Божий Николай», «Ревизор. Развязка»), Фёдора Достоевского («Село Степанчиково и…»), Михаила Лермонтова («Два брата»), Антона Чехова («Репетируем «Чайку»), Николая Островского («Женитьба Бальзаминова») и другие. Мы дерзнули объединить творчество двух менее известных, но, безусловно, талантливых русских писателей ХХ века – Ивана Шмелёва и Сергея Нилуса, поставив спектакль «Соотечественники», который пользуется популярностью у зрителя.

Мы и работаем по произведениям русских классиков, и рассказываем о них. В репертуаре есть «Сергей Есенин» и «Николай Рубцов», повествующие о сложных судьбах этих самородков из народных низов, где звучат их потрясающие стихи и написанные на них песни. Тут же уместно упомянуть и интересную постановку по самому, наверное, таинственному произведению неизвестного автора «Чёрная книга» («Московская легенда»), которая может составить конкуренцию Михаилу Булгакову с его «Мастером и Маргаритой». Перед зрителями предстаёт Бес Московский, натворивший немало разных дел.

Близки историческая, патриотическая тематики, которым, на наш взгляд, нынешние театры не уделяют должного внимания. К 9 Мая есть прекрасная работа «Спасибо деду за Победу!», основанная на реальных фронтовых письмах. К 800-летию со дня рождения великого князя Александра Невского поставили спектакль о его подвиге. Не забыли и про детей – будущее России. Для них тоже имеется ряд постановок.

– Одним словом, вы универсалы! Наверное, в этом кроется секрет успеха?

– Думаю, не только. Когда после краха СССР театры, как и искусство в целом, были предоставлены сами себе, оказавшись без господдержки, многие коллективы не удержались от соблазна и начали в буквальном смысле «торговать телом», оголяя актёров, чтоб привлечь «на живца» растерявшегося зрителя. Или начали экспериментировать с классиками, порой находя в них такое, отчего те, что называется, в гробу переворачиваются. Были попытки и нас перекупить, мол, название оставьте, только репертуар поменяйте… Даже не рассматривали такие варианты, предпочитая иногда затягивать туже пояса и доносить до зрителя выстраданную истину, доставшуюся русскому народу дорогой ценой.

Наш творческий коллектив насчитывает чуть больше 40 актёров. Много талантливой молодёжи, но есть и ветераны сцены, получившие высокую оценку государства – звания заслуженных артистов России имеют Евгений Галаев, Татьяна Белевич, сам я заслуженный деятель искусств России.

– Насколько мне известно, вы тесно связаны с правоохранительными органами…

– А как же! Являюсь членом Художественного совета ГУ МВД России по Московской области, чем очень горжусь. Тёплые отношения у нас сложились с ветеранами спецподразделения «Альфа». Не раз приглашали на наши представления вдов и членов семей погибших при выполнении служебного долга офицеров. Будем рады видеть в гостях и ваших читателей. Несмотря на ограничения, продолжаем работать, ставить спектакли с учётом необходимых предупредительных мер.